Материал «КБ» о том, что брюховецкие пайщики могут лишиться своих наделов («Пока дышу, надеюсь») имел определенный резонанс. Некоторые читатели даже усомнились, что такое может происходить на самом деле. Есть ли, мол, конкретные факты попыток отторжения земли? К сожалению, такие факты есть. И они далеко не единичны.
Напомню, читателям. Речь идет о том, что ОАО «Нива Кубани», а точнее, стоящая за нею группа компаний «Доминант», пытается забрать у брюховецких фермеров землю, арендованную или купленную у пайщиков, чьи наделы находятся в границах бывшего колхоза «Заветы Ильича». Таким же гонениям подвергаются и те владельцы паев, кто решил передать свою землю другому арендатору, у кого более выгодные условия аренды.
Перейдем к одному конкретному примеру. Четверо владельцев паев из «Нивы Кубани» решили передать свою землю в дальнейшую эксплуатацию Обществу поддержки фермерских хозяйств (ОПФХ). Это Татьяна Морозова, Ольга Камеристова, Марина Ковалева и Алла Петренко. Тут, как говорится, ничего личного. Чистая сдельщина. В бывших «Заветах» на пай в 4,4 га дают 2,5 тонны зерна. В ОПФХ – 4,4 тонны. Улавливаете разницу? Вот и бывшие колхозники ее быстро уловили и заключили договоры на аренду своих участков с Обществом ПФХ.
Реакция от наследников колхоза поступила незамедлительно. Бойцы первой линии «Доминанты» для начала грозно предупредили ОПФХ. Дескать, земля это наша, и трогать ее не моги. И все договоры аренды ничтожны. Параллельно с этим в суд было отправлено исковое заявление с требованием, вообще лишить права на собственность своевольных пайщиков.
Когда читаешь этот иск колхозного юриста, то невольно вспоминаешь слова из известной песни Владимира Высоцкого: «Он выволок на свет и приволок, подколотый подшитый матерьял…». Истец уповал на то, что в начале девяностых годов прошлого века, согласно распоряжению из Москвы, районная администрация определила за хозяйствами пахотную землю, строго наказав руководителям поделить ее на паи между крестьянами.
Так вот последняя часть фразы, о крестьянах, была с кровью и мясом вырвана из контекста и напрочь забыта. Упор делался на то, что землю изначально определили за хозяйством. Хотя в данном случае «Заветы Ильича» упоминались только, как почтовый адрес, где конкретные хлеборобы могли получить свою собственность. Начальники обязаны были эту землю поделить, и все. На этом их миссия заканчивалась.
Так нет же. Вначале землица пайщиков прилипла к рукам чиновников в правлении «Нивы Кубани», а теперь вон, вообще, в «Доминанту» отошла. И собственник пая, по мнению новых хозяев бывшего колхоза, имеет к нему теперь опосредованное отношение до тех пор, пока не решил отмежеваться. Это, как если бы вы пришли на почту за своей посылкой, а вам бы заявили, что вы можете ею пользоваться только внутри здания. И все лишь на том основании, что вашу посылку принесли именно на это почтовое отделение.
Наверное, следовало крестьянам сразу выдавать бумаги на наделы прямо в сельсовете, как мыло в солдатской бане перед помывкой. Однако тогдашние чиновники упростили схему, чтоб было все быстро и по-людски. А оно вон что со временем вышло. Но не в этом суть. Не было бы бани с мылом, латифундисты другой резон бы нашли, как отжать паи. Уж больно они охочи до чужой земли. Тут, как в басне Крылова – ты виноват уж тем, что хочется мне кушать….
Безусловно, содержание искового заявления не выдерживает никакой критики. Оно смахивает на бормотание юродивого, у которого мальчики кровавые в глазах. Но тут мы имеем дело уже не с Николкой на паперти, который просит у пайщика копеечку, а с нахальным рейдером, требующим надел в 4, 4 га землицы. И размахивает рейдер при этом, словно кистенем, никчемной бумажкой 92-го года рождения с почтовым адресом любимого колхоза. И цена ей три копейки в базарный день. Но иногда такой прием прокатывает.
А чему тут удивляться? Недавно мне давний товарищ прислал ссылку на видео с You Tube. Называется почти, как у Хемингуэя — «По ней звонит колокол». Не досмотрел я видео. До того тошно стало от такой действительности. А потом мы удивляемся, почему у нас «тракторные марши» бороздят просторы России.
Николай Гормалев.
